Девушка из дома на набережной - Страница 125

125

– Пойдём! Лимузин ждет! – И улыбнулась, протягивая ему руку.

Костя посмотрел на неё снизу вверх, на её длинные загорелые ноги, изящные руки, браслеты, надетые на тонкие запястья, худое лицо. Всё в ней показалось ему таким чужим и далёким, что хотелось прямо сейчас встать и уйти и больше никогда её не видеть. А она пусть идет туда, в этот шумный маскарад, веселится, подставляя своё тело тысяче чужих поцелуев, – главное, чтобы он не видел этого. Пусть она будет такой, какой хочет быть сейчас, – ветреной, порхающей, как мотылёк, перелетающий с одного цветка на другой, пусть она дарит свои улыбки другим мужчинам. Пусть они восхищаются ею. А он уедет к себе и будет там один. И возможно, когда ночь будет прожжена, а силы на исходе, когда она увидит, что фонари погасли, блеск ночи потускнел и уже не слышно голосов людей, зовущих её танцевать, она заметит, что его нет рядом, и вернётся к нему, больному любовью.

Но, заметив блеск в её глазах, услышав весёлые пьяные голоса друзей, Костя испугался, что, если отпустит её сейчас, Юля к нему больше никогда не приедет и не позвонит. Он явственно представил себе, как она, хмельная, кидается в объятия Фиолета или Даниила. Костя нехотя встал и пошёл вместе со всеми.

Поездка по ночной Москве продолжалась до шести утра, начавшись и закончившись по законам жанра: в лимузине пили шампанское, проливая его на пол и разбивая бокалы вдребезги, по нескольку человек вылезали в открытый люк, крича всей Москве и прохожим: «Привет!», ощущая себя королями на этом празднике. Сегодня был их день и была их ночь! И казалось, что все рестораны и клубы Москвы только и ждут, чтобы открыть свои двери и пустить их в ещё более заманчивые глубины ночной жизни. Вываливались гурьбой из лимузина под взоры подобных им ночных жителей столицы. Манерно и развязно подходили к фейс-контрольщикам, забавлялись, видя их недовольные лица. «Ха! – кричал пьяным голосом Фиолет. – Ты посмотри на него, он уже мечтает отшить меня. Ни хрена у него не получится!» Он выворачивал наизнанку свою рубашку, демонстрируя всем лейбл «Gucci», возле какого-то клуба не постеснялся снять джинсы и ботинки, чтобы показать сомневающемуся в оригинальности вещей охраннику, что на нём надеты родные «Roberto Cavalli» и «Armani» – всё из последней осенне-зимней коллекции. «Читай глянец!» – крикнул он, входя в клуб.

Вслед за Фиолетом Даниил доставал платиновые V. I. P.-карты московских ночных клубов, раскрывая их веером перед фейс-контрольщиками, звонил кому-то, говоря: «Слушай, нас не пускают. Что за клуб ты открыл, где мою рожу не знают?» Когда кто-то сомневался в их платежеспособности, это ещё больше возмущало Дениса: «У меня сегодня день рождения! Ты думаешь, я так лоханусь, чтобы бабло с собой не взять? На кредитку! Можешь сразу с неё пятнадцать тонн списать и притащи сюда побольше „Маман Клико“ – мне без неё очень грустно». Кто-то подшучивал над ним: «Не маман, а вдова!» «Мне по хрену! Главное, чтобы это была баба, а старая или нет, я всегда смогу всё сам сделать!» – самодовольно говорил Фиолет.

Всё это бесило Костю, но, пообещав Юле пойти с ней, он сдерживал себя, с огорчением замечая, что Юля поддается всеобщему веселью и ведёт себя точно так же, как и его друзья. Выпив лишь пару бокалов шампанского, Костя немного расслабился.

Под утро оказалось, что из их компании осталось лишь пять человек – Даниил с девушкой, с которой познакомился в клубе, Костя, Юля и Денис.

Решили поехать в какое-нибудь кафе, где можно спокойно расслабиться и достойно завершить эту ночь.

– Юля, – шепнул Костя, – давай уйдём.

– Костя… – Юля была пьяна. Она обняла его и поцеловала. – Мне совсем не хочется. Давай только выпьем по чашке кофе и, я обещаю, уедем.

– Хорошо, – согласился он.

Компания забилась в чилаут в одном из новомодных баров Москвы, расположившись на диванах. Курили кальян, пили кофе, проголодавшись после бурной ночи, ели, царапая вилкой по тарелкам, принесенные салаты, пасту и, конечно же, суши.

– Вы Костя? – вдруг спросила девушка, сидящая рядом с Даниилом.

– Да, – ответил тот, не понимая, откуда она его знает.

– Эй-эй! – шутя сказал Фиолет. – У него уже есть Юля – даже не вздумай!

Девушка улыбнулась, посмотрев на Дениса, а потом снова обратилась к Косте:

– Я знаю вашего отца.

– Да? – Услышав эти слова, Костя чуть не поперхнулся кофе, который в этот момент отпил из чашки.

– И как близко? – продолжал влезать в разговор Фиолет.

– Хм… – Девушка потрогала свои волосы и хитро улыбнулась. – Достаточно.

– И что вы этим хотите сказать? – возмутился Костя. – Я вам тут должен аплодировать или, может быть, мне стоит сейчас позвонить родному папаше, сообщить, где находится его упорхнувшая фея?

– Полегче, – посоветовал Даниил. – Тебя тут никто не вызывал отстаивать честь и достоинство семьи.

– Заткнись, – ответил Костя. – Зачем вы это сказали, я не понимаю. – Костя со злостью посмотрел на девушку. – Вы думаете, я вас буду ценить за то, что вы увели мужа у моей матери, буду вами восхищаться: «Ах, понятно, почему отец ушёл к этой…» – Костя хотел выругаться, но вовремя остановился. – Это мерзко и низко с вашей стороны.

– Тоже мне нашёлся святой! – вставая, закричал Даниил. – Ты на себя посмотри! Трахался, небось, с каждой моделью в Лондоне, а сюда приехал и думаешь, всё будет так прекрасно и все забудут, какой ты кобель был. Но я уверен, что Юля хорошо помнит про Лару. А если нет, я буду рад напомнить.

Даниил посмотрел на Юлю, сидевшую рядом с Костей. Почему-то теперь ему не было её жалко, он чувствовал к ней такую же ненависть, как и к Косте. Юля была шокирована услышанным. Казалось, что она прямо сейчас готова убежать, но не могла двинуться с места.

125